Тихая война на валютном рынке
Глобальная валютная война может быть тихим убийцей. Так считает глава звена процентных ставок и валютного анализа в Bank of America Merrill Lynch Дэвид Ву, которого цитирует Bloomberg. Хотя некоторые ставят под сомнение существование какого-либо конфликта, защищая тезис, что снижения обменного курса отражает только попытки центральных банков по стимулированию хрупких местных экономик.
«На рынке все больше утверждается мнение, что зарождается молчаливая валютная война», -отмечает аналитик в записке для клиентов. «Причиной того, почему это называется войной, является то, что это игра с нулевой суммой — кто-то выигрывает только потому, что кто-то проиграет», — добавляет он.
Общепринятая точка зрения в подстрекательстве к войне в том, что, ослабив денежно-кредитную политику, центральные банки от Азии до Европы надеются обесценить свои валюты, чтобы стимулировать экспортные и импортные цены. Торговая конкуренция тогда отвечает, что создает спираль девальвации валют, как это произошло в 30-х годах ХХ века. На этой неделе руководитель Центрального банка Австралии Гленн Стивенс заявил, что «скорее всего, нужен будет еще более низкий обменный курс» после того, как он неожиданно снизил процентные ставки до рекордно низкого уровня.
Так, до этого момента более десятка центральных банков ввели дополнительные стимулы. Валюты будут темой для разговора во время встречи министров финансов и глав центральных банков государств G-20 на следующей неделе в Стамбуле. В течение последних двух лет страны G-20 официально поклялись отказаться от таргетирования «курсов валют в целях конкуренции».
Мистер У, бывший экономист Международного валютного фонда, утверждает, что эта война молчалива, и предупредил, что ее последствия уже видны на финансовых рынках таким образом, что мало кто может их не видеть. Измеряя колебания валют, которые он рассчитывает как разницу между максимальным и минимальным обменным курсом за 26-недельный период, аналитик отмечает, что курс доллара изменился почти на 20 процентов по отношению к иене и евро. За последние 15 лет его стоимость растет после банкротства Lehman Brothers Holdings Inc. в 2008 году.
Вторая мера волатильности валют, которая основана на изменениях в валовом внутреннем продукте 20 крупнейших экономик, сообщает о своем третьем самом высоком уровне за последние два десятилетия, так как он был выше только во время азиатского кризиса 1997-1998 годов и банкротства Lehman.
По словам У, это такие колебания, которые угрожают подорвать мировую экономику больше, чем некоторые считают. Во-первых, из-за этого компаниям обойдется дороже страхование от притока валюты, которой будут съедены прибыли экспортеров. При наличии большей волатильности компании могут сосредоточиться на внутренних рынках, что приведет к дальнейшему подрыву слабой международной торговли. Привлечение прямых иностранных инвестиций также будет менее привлекательным, что позволит увеличить стоимость капитала для тех стран, которые имеют дефицит по своим текущим счетам.
«Одна более слабая валюта может обеспечить краткосрочный импульс странам, которые девальвируют свою валюту», — считает У. «Однако, если каждый играет в одну и ту же игру, конечным результатом будет все большая и большая волатильность на валютном рынке. В свою очередь, это окажет влияние на глобальные торговые и финансовые потоки», считает он.
